Вот так я потянул мышцу

Я хочу обнадежить людей, но я чувствую себя очень плохо.

Моя история: диагноз монофазная синовиальная саркома мягких тканей левого бедра, четыре курса неоадъювантной химиотерапии по протоколу AI, сложная пятичасовая операция по удалению опухоли и лучевая терапия.

16 июня я сделал еще одну МРТ, которая показала наличие кистозного и твердого образования в мягких тканях левого бедра с признаками инвазии в медиальную мышцу. Наблюдался значительный отек волокон копчика, тонких мышц, большей приводящей и медиальной бедренной мышц. Наблюдался значительный отек жировой ткани вдоль послеоперационного рубца. После этих результатов я был немного обеспокоен рецидивом, поэтому записался на повторный прием осмотр.

5 июля (да, в наше время так быстро не назначают) я был в Москве, и мой врач логично сказал, что без цитологии невозможно понять, что происходит: либо настоящий рецидив, либо послеоперационная гематома, усугубленная радиотерапией. Я протиснулся в нужный кабинет (когда сильно болеешь, невольно учишься протискиваться в разные кабинеты без очереди), где мне сделали пункцию, дали разделы и отправили в цитологическую лабораторию. Через несколько часов пришли результаты: "В подготовке - измененные эритроциты, других элементов не обнаружено". Клеточный профиль, вероятно, из гематомы". Я был очень счастлив, хотя от напряжения у меня поднялась температура, и я даже не помню, как добрался до дома (около 700 км от Москвы).

Я жил с этим (без боли) до следующей контрольной компьютерной томографии, которая 23 августа показала легочные и плевральные метастазы и правосторонний пневмоторакс. В сентябре я снова поехал в Москву, где консилиум определил паллиатив (увы!) стратегия лечения, а именно химиотерапия по плану GemTax. И когда я был на третьем дне первого курса лечения по этому плану, моя температура поднялась до 39 градусов, а на четвертый день я начал кашлять кровью. Вы знаете, это не очень хорошее состояние. На пятый день я практически ползком добрался до онкологического отделения, и меня срочно отправили в больницу. Меня положили в отделение общей химиотерапии, и кроме меня там были пожилой мужчина и мужчина средних лет, которые ждали своих процедур, пока я кашлял. Это было невыносимо: я не мог перестать кашлять, как будто у тебя коклюш. Мало того, вы отхаркиваете кровь, как в фильме о зомби. Кроме того, начинают болеть ребра, как будто в грудь положили бетонную плиту. (Оказалось, что метастазы пошли в плевру).
На следующий день пришли результаты анализов, и оказалось, что мои лейкоциты, тробомоциты и другие праймеры, а также гемоглобин были крайне низкими. В моей скромной палате был созван консилиум из пяти врачей, и они решили поместить меня в реанимацию. На самом деле, я не возражал, не в последнюю очередь потому, что лежал там в гордом (и таком приятном) одиночестве. Они начали переливание крови, плазмы и тромбоцитов. Мне делали бронхоскопию (черт возьми, нельзя верить всему, что заканчивается на -scopy): меня держали две медсестры, пока врач вводил в меня трубку. В моем легком была перфорация. Мне давали специальные лекарства, чтобы облегчить боль, потому что я не мог терпеть боль. На четвертый день я подумал, что действительно не могу это терпеть и будет лучше, если я прекращу (это было плохо, но я действительно так думал). Но там мне удалось получить ковидон, и на шестой день пребывания в больнице меня на машине скорой помощи доставили в реанимацию местного ковидария.

КТ показала признаки МТС в легких и плевре, двусторонний плевральный выпот и перикардиальный выпот. КТ-признаки двусторонней полипневмонии, высокая вероятность Covid-19, умеренная степень тяжести, КТ-2, умеренная визуально объем поражения паренхимы легких - 25-50% (при прогрессировании).

Ковид был подтвержден анализом ПЦР, так что это было бинго. Помимо чертовски редкой монофазной синовиальной саркомы, я выиграл в лотерею с комбинацией метастатической прогрессии (29x26x25 мм - S2, 51x33x34 мм средняя доля, слева до 69x47x86 мм - S4, 5) и коронавируса. Мало того, это заставило меня совершить поездку в красную зону ОРИТ, о чем я даже не могу думать. Иногда мне кажется, что я все еще там, и я придумываю и верю в это всю свою жизнь после этого.

Из выписного листа: пациент был доставлен из приемного отделения на каталке в сопровождении анестезиолога. Он был выписан в удовлетворительном состоянии. Его общее состояние при поступлении было тяжелым. Он был в сознании и бдителен. Полностью ориентирован на место, время и статус. Жалобы: одышка, общая слабость, кашель с коричневой трудноотделяемой мокротой. Кожа бледная и обычно влажная. Периферических отеков нет. Субконъюнктивальное кровоизлияние в правом и левом боковых углах. Постинъекционные кровоизлияния на коже брюшной стенки и передней поверхности плеч. Полусидячая поза. Дыхание самостоятельное, частота дыхания составляет 22 вдоха в минуту. При аускультации легких дыхание было жестким, задне- и нижнезаднее ослабленным, без хрипов. SaO2 составляло 90%. НИВЛ была установлена через маску. В этом контексте SaO2 находилось на приемлемом уровне. Гемодинамика была стабильной. Мы начали непрерывный ежедневный мониторинг частоты сердечных сокращений, артериального давления, ЭКГ и SpO2. Синусовый ритм регистрировался на кардиомониторе. Брюшная полость была нежной и безболезненной при пальпации. Была проведена консультация торакального хирурга с учетом основной патологии, прогрессирования процесса.

Во время динамического наблюдения общее состояние пациента оставалось тяжелым. Он был в сознании, коммуникабелен и адекватен. Лечение корректировалось в соответствии с результатами клинических, лабораторных и инструментальных методов. Пациент был отлучен от аппарата искусственной вентиляции легких через маску в режиме обучения. Дыхание было независимым, адекватным и проветривалось увлажненным кислородом. Пациент переносил его удовлетворительно.

Вот что я чувствовал: через полтора часа после того, как я приехал в отделение "Красной зоны", умерла моя соседка по квартире, и ее увезли в черном мешке. Видя все это, я пообещал себе, что не буду никуда собираться и уеду отсюда сам. Это потребовало много сил, но, несмотря на это, через пять дней меня отпустили под подписку. Честно говоря, я не хочу вспоминать об этом.

Пока что: иногда болят ребра (но для этого есть лекарства по рецепту), я жду второго курса химиотерапии и очень злюсь: если все так плохо после первого курса, то после второго вероятность близка к 100%. С одной стороны, я написал завещание и не имею долгов, с другой стороны, я не хочу умирать в свои годы, мне даже нет 40-ка. Трудно объяснить. Я очень хочу жить, но мое тело против меня.