Рак съел за 1,5 месяца

Летом прошлого года мама пожаловалась на боль в желудке и попросила купить минеральной воды Нарзан. Меня насторожил тот факт, что случай был уже не первый за последнее время. На следующий день и вовсе боли в желудке усилились. Мама сказала, что мучает изжога, отрыжка, в полости брюшины будто распирает. Мы с отцом пробовали давать таблетки. Не помогало. Спустя еще 2 дня решили поехать в больницу.

И тут начался больничный ад: бесконечные анализы, консилиума врачей. Мама подозревала, что не все ладно со здоровьем. Отец делал вид, что не понимает всю серьезность проблемы. Я не знал, чем помочь. Даже взял отпуск (были еще донорские отгулы в запасе), чтобы больше проводить времени с мамой и быстрее все решить. Обратился к лечащему врачу. И тут он мне выпалил: “Онкология последней стадии у мамы, асцит, плохие результаты анализов, надежды на выздоровление малы”. Мне не хотелось верить. Звонил в Санкт-Петербург, в Ростов до пересдачи анализов на онкомаркеры. Врачи разводили руками. Мол, времени нет. Пока сдашь анализы, состояние мамы только ухудшится.

Маме выкачивали жидкость из брюшной полости до 5 литров каждый день. Непонятно только, когда появился асцит, да еще прогрессирующая онкология на последней стадии. Читал, что причины - цирроз печени, злокачественные новообразования в области малого таза. Но, откуда взялась 4 стадия рака с обширными метастазами и, как правило, слабый иммунитет на фоне скоплений асцитической жидкости? Мама никогда не злоупотребляла спиртным. Если и выпьет, то не более одного бокала шампанского на Новый год или День рождения. Я пытался выяснить у онкологов про лечение. Прогноз оказался худшим при злокачественном новообразовании, осложненным асцитом. В хирургии и внутрибрюшинной химиотерапии также нам отказали. Мама была слаба. Воздействие серьезных методов могло лишь усугубить ситуацию. Оставалась паллиативная терапия и надежда на то, что лечение хоть немного увеличит продолжительность жизни.

Маму положили в больницу. Я дежурил рядом. Отец иногда подменял на несколько часов, чтобы я мог поспать и помыться. Больно было смотреть, как мать постепенно уходит в себя. Она вроде и хотела выговориться, но не хватало сил. Я пытался говорить на отвлеченные темы. Приводил примеры о том, как некоторые пациенты сумели излечиться от рака. Почитал разные истории в интернете. Да и знаю 2-х людей лично. Они живут с онкологией годами. Проходят курсы химиотерапии и неплохо себя чувствуют. Да и вспомнил: друг был у отца. Немало лет он прожил при асците от цирроза печени. Конечно, следил за здоровьем последние годы. Проходил лечебные курсы, принимал лекарства. Даже вторую группу инвалидности ему давала. Но моя мама – умная. Не верила или уже не хотела верить в чудесные исцеления. Обмануть или успокоить у меня не получалось.

Спустя несколько дней ее забрали в реанимацию, резко упало давление. Живот уже свисал по бокам. Наверняка еще на фоне гипертензии начал развитие бактериальный перитонит. Врач сказал, что это осложнение асцита и плохо функционируют почки. При таком синдроме выживаемость не превышает 3-х месяцев. Врач будто ошпарил кипятком. Я не находил себе места. Не хотелось жить, верить в безысходность ситуации.

Спустя 2 дня мама мне позвонила с чужого телефона, т. к. свой оставила дома. Попросила купить йогурт. Я набрал разные. Подумал, что пошла на поправку. Но оказалось, что жидкость начала скапливаться в легких. Откачивать врачи больше не могли. В легких скапливалась кровь. Болезнь беспощадно прогрессировала.

Вскоре врач посоветовал отправляться домой. Мол, нет смысла оставаться в отделении. Дело уже идет на дни. Маме лучше побыть дома, рядом с родными. Метастазы распространились по всей брюшной полости. Удалить их полностью не реально, а химиотерапия просто убьет. Да и мама устала лежать. Мы с отцом привезли ее домой.

По приезду сначала мама ничего не кушала. Я настоял, чтобы попробовала приготовленный мною суп. Никогда не готовил раньше. Но, постарался для родного человечка. Мама съела целую чашку. Потом долго со мной болтала. К вечеру даже отправила спать в свою комнату, как в детстве. Я немного воспрянул духом. Думаю, сделаю все, найду хороших врачей, чтобы она поправилась. На следующее утро я сделал маме завтрак. Вспомнил детство, как мама кормила меня и ругала за печенье, украденное со стола до завтрака. Вот теперь пришла моя очередь. Мы даже посмеялись с мамой. Ей было неловко за мою заботу, а мне же просто приятно покормить.

Затем все хуже и хуже. Мама угасала на глазах. Ей резко становилось плохо. То она задыхалась, то сердце билось или будто замирало. В животе что - то содрогалось, корчилось. Беспокоили сильные боли, неподдающиеся обезболивающим препаратам. Мама часто просила пить, но давилась. Мне приходилось поить ее из ложечки, давая воду мелкими глотками. Ночью мама замерзла, попросила укрыть теплым пледом, прилечь рядом. Я прилег, обнял. Чувствовал, как колотится ее сердце. Но боялся пошевелиться. Хотел, чтобы мама выспалась, а утром у нее появились силы.

Ближе к обеду следующего дня мама позвала меня, еле-еле сжала руку. Что - то хотела сказать. Не могла. Речь была невнятной. Рука ее упала. Мама закрыла глаза. Мне показалось, будто уснула. Сердечко еще билось. Я подумал, что ей нужно поспать.

К вечеру мамы не стало. На ее щеке осталась замерзшая слеза. А затем все как в тумане: скорая, родственники, похоронная волокита, куча бумажек. На похоронах я не плакал. Слез не было. Выплакал их раньше, по ночам в подушку, чтобы мама не видела.

Рак съел за 1,5 месяца. Маме было всего 63 года. Виню себя до сих пор. Не ценил то время, когда все было хорошо. Не усмотрел, не принял меры, не заставил маму вовремя лечиться. Да и что я мог сделать в подростковом возрасте. Остался без матери в 18. лет. Не знаю, как жить дальше. Не понимаю причины столь быстрого ухода близкого мне человека. Не понятна ее проблема с печенью. Откуда что берется. Может быть, это наследственность. Моя бабушка по маминой линии тоже умерла от онкологии в раннем возрасте.